Элис Петерсон - Только будь со мной
Он говорил очень быстро и невнятно. Может, он тоже нервничал?
– Я вегетарианка.
– Вот чёрт!
– Да я шучу. Ты же знаешь, что я ем мясо.
– Хорошая сегодня погода.
– Идёт дождь.
– А, ну да, погода отвратительная.
Я подумала, что нам обоим стоило помолчать.
– Где твои родители проводят выходные? – спросила я, когда Чарли свернул на узкую просёлочную дорогу.
– У друзей. Я рад, что ты смогла приехать. – Он повернулся ко мне. – Я не люблю оставаться дома один. Мне кажется, там приведения.
Сидевший на заднем сидении Тикет подал голос.
– Он говорит, что ты трусишка, Чарли.
Мы повернули налево и проехали сквозь небольшие ворота. Вдоль дороги тянулся огромный парк с дубами и каштанами. Чарли сказал мне, что эти деревья росли здесь сотни лет. Увидев овец, Тикет залаял.
– Это земля принадлежит твоей семье? – спросила я.
– Ага.
– Ни фига себе!
Он посмотрел на меня, приподняв одну бровь.
Дома по-прежнему не было видно.
– Твои родители живут во дворце? А дворецкий у вас есть?
– Отстань, Кас.
Наконец вдали замаячил огромный дом.
– В этом доме вырос мой дед, отец моего папы. Дедушка часто катал меня на своём тракторе, когда я был маленьким. Или учил меня сажать деревья. А ещё летом мы устраивали семейные праздники, на которые съезжались все наши родственники. Было весело.
– Да, наверное это было здорово.
– А у тебя большая семья?
– Нет, у меня только мама, папа и Джейми.
– А как же дедушки с бабушками?
– Один дедушка работал на вокзале и был запойным алкоголиком. Он уже умер. Второй работал на заводе, и я почти ничего о нём не знаю. Мои родители не могли жить дома. Думаю, они не хотели оставаться в маленьком городишке и восстали против воли своих родителей. Они даже на свадьбу их не пригласили. Обе мои бабушки живы, но ни одна из них не пожелала общаться со мной и Джейми. Я не знаю, почему они такие.
Я улыбалась, но этот факт глубоко ранил членов нашей семьи. Ни мама, ни папа не получили никакой помощи от своих родителей после того, как меня сбила машина.
– Ясно, – пробормотал Чарли, услышав о семье, которая была так не похожа на его.
Мы проехали ещё несколько ворот, прежде чем свернули во внутренний двор. Перед домом была огромная лужайка. Подумать только, а я спрашивала у Чарли, был ли у них сад, чтобы Тикет мог делать там свои дела.
– На заднем дворе нет ступенек, так что там удобнее войти в дом, – сказал Чарли, выйдя из машины и открывая пассажирскую дверь своего потрёпанного «фольксвагена».
– Спасибо. Ой, а кресло?
– Ах, да. Прости. – Он достал его с заднего сидения и заметил, что оно очень лёгкое. Тикет выскочил на улицу и начал принюхиваться к земле.
Чарли поставил кресло и съёмные колёса передо мной.
– Покажешь мне, как его собирать? – попросил он.
– Надо только надеть колёса на эти штыри, – сказала я, аккуратно прикрепляя одно колесо справа, а потом поворачивая кресло к себе другой стороной. – А чтобы их снять, надо просто нажать кнопку в центре колеса. Вот так.
– Круто, – отметил Чарли, пока я пересаживалась на кресло.
По дороге к дому он перебирал на брелоке ключи. Их там было штук двадцать.
– Зачем вам так много ключей?
– Этот от гаража, эти от коттеджей, этот от машины, этот от трактора…
В конце концов ему удалось найти нужный ключ, и мы вошли в дом.
– Ничего себе! – воскликнула я при виде огромного бильярдного стола. На стене висела картина, написанная маслом, на которой была изображена дама в лиловом бальном платье.
– Какая красавица. Кто это?
– Это моя мама.
Чарли с чемоданом в руках направлялся внутрь дома. Следуя за ним, я с восхищением рассматривала величественную гостиную, где у окна стоял рояль, крышка которого была уставлена фотографиями в рамках. Мы прошли сквозь каменный холл. Тикет, постукивая когтями по полу, держался ко мне ближе, чем обычно, и останавливался, как только я замедляла ход. Мы увидели перед собой огромное зеркало, которое нависало над статуэткой Будды, стоявшей на мраморном столе.
Я подняла голову, чтобы лучше рассмотреть винтовую лестницу на второй этаж. Тикет тоже посмотрел наверх.
Чарли свернул налево, прошёл мимо библиотеки (библиотеки!!!) и привёл нас на кухню, которая по размеру напоминала среднестатистическую гостиную. В центре стоял круглый деревянный стол.
– Присаживайся. Фу, то есть ты и так сидишь. Извини…
Я мягко улыбнулась.
– Я поняла, что ты имел в виду.
– Заварить чай? – спросил он, убирая один стул, чтобы освободить у стола место для моего кресла.
От близости и лёгкости общения, которые были у нас на склонах гор в Колорадо, не осталось и следа. Пока Чарли заливал воду в чайник и ставил его на плиту, мы не проронили ни слова. Только напольные часы громко тикали в тишине, да Тикет тяжело дышал под столом. Я начала сомневаться, что приезд сюда был хорошей идеей, и для храбрости положила руку на спину своему четвероногому другу. Было бы неплохо, если бы вместо чая Чарли разлил нам по стаканчику красного вина.
– Мой дом уместился бы в одной гостиной, – сказала я, когда Чарли показал мне первый этаж поместья. Перед камином стояла железная решётка. На журнальном столике лежали книги в твёрдых переплётах. Высокие окна были занавешены бархатными гардинами тёмно-синего цвета. – Здесь очень красиво.
– Да, наверное. Для меня все уже слишком привычно. А ещё здесь очень холодно, – заметил он, подбрасывая дрова в огонь.
Чарли сказал, что его родители не могут позволить себе платить за отопление всего дома.
– Ты хотел бы здесь жить? Когда-нибудь тебе придётся сюда переехать.
– Ну да, может быть. – Он сел рядом со мной. – Когда-нибудь.
На столике справа от меня стояла фотография красивой молодой женщины с длинными ногами.
– Это Анна, моя сестра, – пояснил Чарли. – Она сейчас живёт в Нью-Йорке.
У неё были ярко-рыжие волосы, белоснежная кожа и сапфировые глаза.
Я взяла в руки другую рамку:
– А это кто?
На фотографии Чарли обнимала какая-то девушка. Очевидно, снимок был сделан в ветреный день, потому что её длинные тёмные волосы сдуло ей на лицо, несколько прядей попало на губы.
Чарли резко встал и подбросил ещё дров в камин.
– Это Джо. Моя бывшая.
После ужина мы с Чарли пошли смотреть телевизор. Тикет храпел, лёжа между нами на диване. Это был не совсем тот романтический вечер, который я себе представляла. Мои мечты были окончательно разбиты, когда Чарли сказал, что у Тикета из пасти несет рыбой.
